Мартин Энвэ - Звёздные Врата. На последнем рубеже [СИ]

Солнечная система, Земля (Терра).

Газета "Сибирская жизнь", 12 июля (30 июня) 1908 года.

"…Почти две недели назад около восьми часов утра в нескольких саженях от полотна железной дороги, близ разъезда Филимоново, не доезжая одиннадцати вёрст до Канска, по рассказам, упал огромный метеорит. Сначала высоко над лесом возник яркий ослепительный огонь, моментально охвативший всё небо.

Поднявшийся штормовой ветер ураганной силы вызвал столь серьёзные опасения машиниста, что тот был вынужден остановить поезд. Падение сопровождалось громовыми ударами и необычайнейшим гулом; публика из поезда хлынула к месту падения далёкого странника. Но осмотреть метеорит ближе не удалось, так как он был раскалён и почти весь ушёл в землю.

Торчащая снаружи ярко сияющая верхушка дышала столь сильным жаром, что не позволяла любопытствующей публике приблизиться. Зато несколько минут спустя толпа была вознаграждена ещё одним фантастическим зрелищем: свечение нежданного гостя усилилось до нестерпимого, и остатки странника с грохотом полностью исчезли. На месте падения осталась лишь огромная впадина размахом в десятки саженей…"

Солнечная система, Земля (Терра).

Газета "Сибирь", 15 (2) июля 1908 года.

"Две недели назад утром, в начале девятого часа, у нас наблюдалось какое-то необычное явление природы. В селении Нижне-Карелинском, что верстах в двухстах от Киренска к северу, крестьяне увидали на северо-западе, довольно высоко над горизонтом, какое-то до того чрезвычайно сильно светящееся тело, что нельзя было смотреть. Свечение было белым, голубоватым, двигалось в течение примерно десяти минут сверху вниз.

Тело это представлялось в виде "трубы", то есть цилиндрическим. Небо было безоблачно, только невысоко над горизонтом, в той же стороне, в которой наблюдалось светящееся тело, было заметно маленькое тёмное облачко. Было жарко, сухо. Приблизившись к земле, блестящее тело как бы расплылось, на месте же его образовался громадный клуб чёрного дыма и послышался чрезвычайно сильный стук. Именно стук, а не гром, как бы от больших падавших камней или пушечной пальбы. Все постройки дрожали. В то же время из облачка стало вырываться пламя неопределённой формы. Все жители селения в паническом страхе сбежались на улицы, бабы плакали, все думали, что приходит конец мира.

Наш специальный корреспондент Степан Кулеш смог неделю спустя найти несколько очевидцев сего удивительного природного явления. Вот что рассказал местный житель Семён Семёнов, наблюдавший происходящее вёрст с пятидесяти с юго-восточного направления:

"…Небо раскололось, и в нём высоко над лесом возник огонь, быстро охвативший северную часть небосвода. Когда раскрылось небо, с севера пронёсся горячий ветер, как из пушки, который оставил на земле следы в виде дорожек. В этот момент мне стало так горячо, будто загорелась рубашка. Я было хотел разорвать и сбросить её с себя, но небо захлопнулось, и раздался сильный удар. Меня сбросило с крыльца сажени на три. После удара пошёл такой стук, словно с неба падали камни или стреляли из пушек, земля дрожала, и я, лёжа на земле, прижимал голову в опасениях, что камни проломят её. Потом оказалось, что многие стёкла в окнах выбиты, а у амбара переломило железную закладку для замка двери…"

А вот бесхитростный рассказ двух других очевидцев, местных самоедов Чучанчи и Чекарена, оказавшихся верстах в двадцати к юго-востоку от центра события:

"Наш чум тогда стоял на берегу речки, и мы с Чекареном крепко уснули. Вдруг проснулись сразу оба – кто-то нас толкал! Услышали мы свист и почуяли сильный ветер. Чекарен ещё крикнул мне: "Слышишь, как много гоголей летает или крохалей?". Мы ведь были ещё в чуме и не видели, что делается в лесу.

Вдруг меня кто-то опять толкнул, да так сильно, что я ударился головой о чумовый шест и упал потом на горячие угли в очаге. Я испугался. Чекарен тоже испугался, схватился за шест. Мы стали звать отца, мать, брата, но никто не отвечал. За чумом слышно было, как лесины падали. Вылезли мы с Чекареном из мешков и уже хотели выскочить из чума, но вдруг очень сильно ударил гром. Это был первый удар. Земля стала дёргаться и качаться, сильный ветер ударил в чум и повалил его. Меня крепко придавило шестами, но голова моя не была покрыта. Тут я увидел страшное диво: лесины падают, хвоя на них горит, сушняк на земле горит, мох олений горит.

Дым кругом, глазам больно, жарко, очень жарко, сгореть можно. А над горой, где уже упал лес, стало сильно светло, будто второе солнце появилось, глазам больно стало, и я закрыл их. И сразу же был агдыллян, сильный гром. Это был второй удар. Утро было солнечное, туч не было, наше солнце светило ярко, как всегда, а тут появилось второе солнце!… "

ШИЛО В МЕШКЕ

Мидхейм, система Мидгард, Мидгард-4.

"Франанг", тайная база Локи, сутки спустя.

– Это какая-то фантазия! Бред, и только!

Хёмдалль фыркнул, оторвавшись от изучения очередного файла, и с неудовольствием глянул на Локи. Тот насмешливо сузил глаза.

– Что же вызвало твои сомнения?

– Мы – искусственная раса, созданная Древними для каких-то им одним ведомым экспериментов! Не может быть. Не верю.

– Верю – не верю, что ты как ребёнок? Ты же учёный, Хёмдалль, думай как учёный, анализируй факты. Не пытайся их трактовать, возьми прямо такими, как есть, и осторожно осмотри – не пропустил ли чего? Очисти их от шелухи предвзятости, мнений, заблуждений. То, что останется – истина. Даже, если тебе она не нравится.

– Не нравится? – Хёмдалль возмущённо повернулся к собеседнику. – Мне от такой истины хочется удавиться. Никогда не думал о себе, как о живой машине.

– Скорее, мы – искусственные слуги, созданные древними, чтобы обслуживать их механизмы и выполнять "чёрную" работу. Это – точнее.

– По крайней мере, все факты, собранные тобой, позволяют прийти к такому выводу. Возможно, подборка излишне тенденциозна, но если её получат остальные, оталийцы умрут. Не у всех столь развит скептический взгляд на мир, как у меня, и они не согласятся жить дальше с таким знанием.

– Согласен, обнародование всех фактов может стать концом нашей расы. Именно поэтому я и молчу о своём открытии. Правда, на беду, поделился с твоим отцом, – мы были с ним как братья, – помнишь своего отца? Ты очень на него похож, как ни странно. Своей удивительной наивностью и бездумным позёрством, которые вы оба дружно называли благородством. А ещё я поделился со своими сыновьями. Я уже видел в них помощников в дальнейших исследованиях. К сожалению, Один не удержался и рассказал всё Тору. Видимо, шок был слишком велик…